Біяграфічная даведка
Сарока Рыгор Ільіч
 |
Сарока Рыгор Ільіч нарадзіўся 25 лістапада 1936 года ў вёсцы Мокравічы Бялыніцкага раёна. У 1955 годзе скончыў Эсьмонскую сярэднюю школу, затым Трэцяе зенітна-артылерыйскае вучылішча войскаў СПА, Ваенную акадэмію імя Г.К.Жукава, стаў ваенным лётчыкам. |
Вайсковую службу праходзіў у розных рэгіёнах СССР. Падпалкоўнік у адстаўцы. Першы верш надрукаваў у 1983 годзе. Жыве ў Мінску. Аўтар паэтычных зборнікаў «Остановитесь, люди, на минуту», «Нежность и грусть», «Глубокий берег», «Ветер жизни» і інш. |
|
 |
|
 |
|
Да вашай увагі некалькі вершаў Рыгора Сарокі. |
|
| Как живёшь, моя деревенька? Год прошёл и новая ступенька, Только я весь в давнем и былом. Как живёшь, моя ты деревенька, Думаешь, заботишься о чём? Старая, забытая, пустая, Как тебя мне трудно узнавать! Для меня ты по сей день былая, Родина моя и моя мать! Как теперь живут твои старухи? Много ль радости у них в очах? Не твои ли ветхие лачуги На отдельных светятся дворах? Не твои ли опустели чащи, Где и птиц весёлых не слыхать? Я и сам от дум давно уставший, Постарел и приболел опять. Оттого и не бывал давненько Я в краю, где было всё в былом, Как живёшь, моя ты деревенька, Думаешь, заботишься о чём? Соседка Привыкаешь нередко, Прилипаешь душой… Уезжает соседка, Уезжает домой. Не соседка – умора, Лунолица, красна… Кончен отпуск, и скоро Будет дома она. Что ж тогда меня гложет? Не причина ли в том – Незнакомка, а всё же Двадцать дней за столом… Привыкаешь нередко, Прилипаешь душой… До свиданья, соседка, Возвращайся домой! И неважно: дороги Нас сведут – не сведут. Видишь, месяц двурогий Загляделся на пруд. Слышишь, ветры печали Раскачали вербу, Где с тобой мы стояли, — Это всё не к добру. И кончается лето, Осыпается цвет… Может, встретимся где-то, А быть может, и нет… Не зови… Не твоё я сейчас визави… И что было – давно отшумело. Не ищи, не пиши, не звони – Моё сердце уже отболело. Не твоя я привычная тень, Не моя ты любовь и отрада. Не пиши, не звони. И не надо Вспоминать уже прожитый день. Снова будет весна, и ручьи Будут биться опять ошалело. Только сердце моё отболело… Не ищи, не пиши, не зови. Как было ей не согрешить… Без них земля бы околела, Не стало б радости в ночах. А у мужчин не шло бы дело – Они б зачахли в мелочах. О, женщины! Они всё краше, На нашу радость и беду, Цветут, когда и холод даже… А мы им праздник – раз в году. Как нелегки у них дороги: Семья, работа, хлопотня… За что караете их, боги, Даёте пьяниц им в мужья? За грех ли Евы – им расплата, За что им горе, как река? И разве Ева виновата, Что соблазнила мужика, Когда цвели так буйно травы, И птицы стали гнёзда вить? Скажи, Всевышний, Боже правый, Как было ей не согрешить? Мокрая погода Всё дожди и грозы, Пасмурные дни. Белые берёзы, Моховые пни. Ни тепла, ни света, Предосенний гул. А ведь это лето – На дворе июль. Посерело поле, Крики воронья. И ростки фасоли Мокнут у плетня. Серые картинки: Тихость деревень, Горькие осинки, Чахлая сирень. Непогода давит, Умножая лень. Кто там в небе правит, Если пятый день Под водой укосы, Дождевые дни, Плачутся берёзы В моховые пни? Друть Приехав в деревню родную, Побыв на твоих берегах, Я вместе с тобою тоскую О полных воды болотах. Оттоками их ты полнела, Водой заливая луга. А нынче совсем обмелела И стала почти что суха. Бежишь торопливо, сужаясь, Без гордости давней и сна. Как будто чего-то пугаясь, По камням зелёным у дна. И плачешь ночами в осоках, На каждой знакомой версте О чистых криничных притоках, О тёплой болотной воде. Безумство – болот осушенье, Великие наши грехи… И хвори твои, и волненья Вошли в мою жизнь и стихи. Уходят из нашей природы Болота, криницы, ручьи, Которые многие годы Воды питали твои. Как раньше предвидеть не мог я… Стою, опечален и тих. Мне горько: тебя не сберёг я Для дочек и внуков моих… Мокровичи Деревня, селенье лесное Лет триста почти как стоит, И это названье простое Само за себя говорит. Не знаю, что лучше, что хуже В деревне безлюдной сейчас… Леса отступили и суше Значительно стало у нас. Наладили даже дорогу, Спрямили, убрали крюки, Асфальт положили, ей богу, Весенним ручьям вопреки. Тесно им, не знают, где деться, Журчат, заливая дворы. А я вспоминаю всё детство, Катанье на лыжах с горы. Ручьи, что когда-то звенели, Весной заливая луга. А я вспоминаю метели, По пояс в низинах снега. И рядом, за хатами, сини – В версте голубела река. И луны, как спелые дыни, Глядели на нас свысока. А ныне всё будто иное. Чернобыль – ужасная суть… Деревня, селенье родное, Волнуется сердце и грудь. Подари мне диво Постоял у ямы, у её креста, Нету больше мамы – Тишь и пустота. Ветерок сонливо Шелестит у ног, Подари мне диво, Всемогущий Бог. Сделай, чтобы мама Встала из песка, У меня на сердце Без неё тоска… Мама не ленилась Делать всё сама, И Тебе молилась Каждый день она. Помоги ей, Боже, Дай добро своё, Разве Ты не можешь Воскресить её? Без неё тоскливо, Тих, не мил порог… Подари мне диво, Всемогущий Бог! Здравствуй, милая сторонка! То берёзки, то сосёнки Машут мне со всех сторон. Здравствуй, милая сторонка, Мой Белыничский район! На душе моей отрада, Вновь в твоих пределах я. Без тебя нет в жизни лада, Нет покоя и житья. И нигде роднее неба Нет над синью ивняка. И нигде вкуснее хлеба Я не пробовал пока. Здесь в обители родимой Сделал я свой первый шаг, Повзрослевшим, шёл к любимой С ясной радостью в очах. Здесь меня встречала мама, Ждал отец издалека, И звала к себе упрямо Друть – красивая река. Там, за мятными лугами, Есть селение одно, Где и я бродил часами Пил там воздух, как вино. И, хоть всё сейчас не просто, А приеду – в сердце май, Потому и до погоста Не забыть мне родной край, Где берёзки, где сосёнки Машут мне со всех сторон, Здравствуй, милая сторонка, Мой Белыничский район! * * * Утомлённая за день, седая Спит спокойно деревня моя. Петухи, петухов окликая, Ещё затемно будят меня. И как в детстве когда-то я, нежась, Протираю глаза, а затем Открываю окно и пью свежесть, Несравнимую в жизни ни с чем. А вокруг тишина штилевая… Тихий стук у колодца ведра. Лай собак – перебранка незлая, Звёздность неба и лёгкость утра. И такая на сердце отрада, Что поверить и сам я готов, Что совсем я здоров и не надо Мне уже никаких докторов. * * * У деревьев веселые лица, Голубеет махрово сирень. На зеленую травку ложится Шелестящая, легкая тень. Весь пернатый народ веселится, Каждый куст — как арена певца. И недаром с них каждый боится Не допеть свою песнь до конца. А допеть ее каждому надо. И на фоне летящих ночей До рассвета и после заката, Ярче всех выдает соловей. Так защёлкает, так разойдётся, Что забудете все вы опять. И души вашей нежно коснётся. Снизошедшая к вам благодать. Знаю, песни его, как горенье, Я и сам возвышенно дышу, От нахлынувших чувств и волненья О любимой сторонке пишу. Пусть не так, как поёт он, красиво, Но от сердца, как он, от души, Я варю стихотворное пиво, Как и он, в предрассветной тиши. Разлуки О, эти частые разлуки, Зачем они, кому нужны? Твои ласкающие руки, Как солнце майское, нежны. И ты, как райская жар-птица, Тебя не старят и года, Как на тебя мне не молиться, Моя любовь и красота?! У нас с тобой во всем согласье, Так почему, скажи ты мне, Что и в погоду, и в ненастье Мне не спокойно на душе? Олег Плиндов: «…И дождался благостного срока Весь его лирический накал: Бывший школьник, наш поэт Сорока, Для стихов в Эсьмонах созревал. Ты живёшь уже теперь в столице, На Парнас уверенно взошёл… И тебе хочу я поклониться, И сказать с любовью: — Не подвёл»! |
|
Василий МАКАРЕВИЧ, белорусский поэт: «Они (стихотворения) поэта из народа Григория Сороки в подавляющем большинстве лирические, проникнуты глубоким чувством, наполнены душевной теплотой и нежностью… Не забывает Григорий Ильич и родную природу, чаще всего сельскую, ту, которую он помнит с детства и любит. О ней поэт пишет при помощи таких художественных деталей и образов, чтобы строчки поразили, запомнились не поэтичными какими-то фокусами, а простотой, мягкой лиричностью и напевностью, той глубокой сердечностью, которая способна тронуть каждого, запасть в душу, запомниться». |
|